Сегодня, когда у директора электростанции возникает проблема, например, с реактором, он звонит проектировщику не в Россию, а к нам в Пльзень

Перейдем к новым Дукованам. В июле правительство подписало контракт с компанией ČEZ на достройку АЭС Дукованы. Вы почувствовали облегчение как один из капитанов чешской атомной промышленности?

Я почувствовал облегчение прежде всего как гражданин этой страны. Я всю свою жизнь проработал в атомной энергетике и убежден, что ядерная энергетика — это единственный возможный выход, если мы серьезно отнесемся к нашим обязательствам по сокращению выбросов CO2. Реально ли строить сегодня где-нибудь плотины? Не могу себе представить. И теперь я имею в виду не только сопротивление со стороны неправительственных экологических организаций. Ветровые и солнечные электростанции также имеют ограниченный климатический потенциал в нашей стране. Когда я изучал ядро в 1990-х годах, нас учили, что это не самый экономичный, а самый экологичный вариант. Если мы хотим быть самодостаточными в энергетике и в то же время достигать климатических целей, мы не можем обойтись без ядра.

Не скептически ли относитесь к последним заявлениям премьер-министра, спецслужб и утечке информации из Управления по защите конкуренции Чешской Республики?

Я понимаю это так, что это соображения по отсрочке решения, а не по остановке проекта. Само собой разумеется, что и государство, и инвестор хотят иметь достаточно времени и информации для принятия важного решения. Никто в этой дискуссии не ставил под сомнение необходимость и реальность строительство пятого дукованского блока. Это важно не только для нас ядерщиков, но и для всей Чешской Республики. Со своей стороны могу сказать, что работа ведется независимо от заявления премьер-министра, о чем также заявил генеральный директор компании ČEZ Даниэль Бенеш в своем выступлении по чешскому телевидению от имени инвестора. И если у кого-то есть сомнения в том, что чешская промышленность, включая компанию ŠKODA JS, способна сыграть значительную и достойную роль в этом проекте, я   приглашу их к нам в Пльзень, покажу им производство и познакомлю с проектами, которые мы реализовали с момента запуска АЭС Темелин.

И будет ли это возрождением всей чешской атомной промышленности? Потому что на самом деле это не достройка, а замена части АЭС Дукованы.

Хотя это называется достройка, но это не совсем точно. Если вы построите микрорайон, а затем начнете строить новые дома на соседнем поле, вы также не назовете его достройкой. Мы строим новую электростанцию. Это строительство нового блока. Но это только начало пути, который, я убежден, не может закончиться только этим одним блоком. Достаточно рассчитать энергетический баланс в случае закрытия крупных угольных ресурсов и обслуживания текущих блоков на Дукованах. Тогда очевидно, что одного большого блока будет мало. Мы играем за расширение всей отрасли на десятки лет.

ПОСТАВЩИКИ ПЕРВИЧНОГО КОНТУРА? Я НЕ ВИЖУ РАЗНИЦЫ

Как вы думаете, сколько блоков нам будет нужно?

Все определяется возможностями районов, которые ограничены. Охлаждение от реки Йиглава позволяет построить в Дукованах два блока мощностью до 1200 МВт. Этим все определено. Затем, конечно, есть потенциал Темелина, который уже раньше рассчитан в 4000 МВт. Я думаю, что это минимум. Другие места пока менее реальны, хотя, например, в Благутовице местные жители, конечно, не в восторге от сорокалетнего ограничения строительства на данной территории.

Если посмотреть на это с точки зрения одной из чешских промышленных компаний, которые способны на ядре работать. Правительство, соответственно компания ČEZ, заявляют, что к 2024 году подрядчик будет выбран. Однако до сих пор тендер не был объявлен. Какую форму тендера предпочитаете?

Когда мы с вами разговаривали весной, нас интересовал тендер, который будет перечисляться пакетами - атомный остров, турбинный остров, строительство, часть электро -, часть контрольно-управляющей системы. Причины были очевидны, потому что чешские компании могли бы сами позаботиться о значительной части этого. Правительство с инвестором решили требовать все вместе. Мы полностью уважаем это решение, и мы также должны найти себя в этой модели поставщика.

Если подойти с точки зрения поставщиков первичного контура, то какой из кандидатов на достройку вам наиболее подходит?

Я не вижу между ними принципиальной разницы.

Действительно?

Да. Девяносто процентов людей будут думать, что ŠKODA JS — это блоки типа ВВЭР, потому что общая история огромна, как с точки зрения самостоятельного производства реакторных сборок, так и с точки зрения участия в строительных и пусковых проектах в Европе. Но с момента запуска АЭС Темелин прошло восемнадцать лет, в течение которых, помимо всего прочего, мы все еще находимся в плюсе с точки зрения экономических результатов. Сейчас мы также поставляем для западных электростанций, например, для французского проекта ЭПР производим внутрикорпусные части реактора. Так что, с нашей стороны, нет никакого предпочтения какому-либо поставщику, и мы не боимся, что не найдем с ним общего языка. Мы умеем реализовывать проекты по западным и восточным стандартам. Кроме того, даже американцам или французам стоит покупать на месте, если они получают хорошее предложение.

А есть ли у вас договоренность со всеми участниками торгов, которые заинтересованы в строительстве АЭС Дукованы?

Мы находимся на разных стадиях переговоров, и сейчас еще слишком рано предсказывать, как они сложатся, будут ли заключены какие-то соглашения или нет.

KNOW-HOW ДОЛЖНО БЫТЬ В ЧЕХИИ

Если начнется строительство, что это будет означать вторично для чешской экономики?

Сейчас я расскажу о том варианте, что речь действительно идет о возобновлении отрасли, а не о разовом проекте. Если посмотреть в мире, каковы требования к качеству и качеству в отдельных отраслях промышленности, то на первом месте стоит космическая промышленность, затем идет авиационная промышленность и атомная промышленность. Это просто топ отрасль. Это возвращение в Чешского Республику высшей отрасли промышленности со всеми вторичными эффектами, которые она несет, начиная с образования и заканчивая длительной высококвалифицированной работой для ряда людей и фирм. Я верю, что эта отрасль получит некоторую перспективу. Конечно, не все те, кто изучает ядро и впоследствии будет активно заниматься строительством в течение пяти, семи, восьми лет, будут потом работать в нем всю свою жизнь. Но у нас будет огромный технический потенциал людей, которые изучили сложную область, прошли через очень сложный проект, и это обогатило их всех и повысило их профессиональный уровень. Так что это первый общий положительный эффект для компании.

А другие эффекты?

Я попросил коллег напечатать, со сколькими компаниями мы сотрудничаем в Чешской Республике. Это в общей сложности 264 компании, и только по атомным проектам. Не для всех это основной бизнес, но есть сотни компаний, которые в атомной промышленности работают. Конечно, уровень их мощности определяется возможностями на рынке. Когда произойдет возрождение промышленности, ремесел, значит, эти предприятия пойдут вверх с мощностями. Прошло полтора месяца с тех пор, как появилось сообщение о том, что поляки хотят построить шесть блоков. И помимо прочего они сказали, что хотят строить вместе с американцами. И они также, конечно, будут искать местные поставки. Это большая перспектива для всей чешской атомной промышленности.

И еще одна важная вещь. В интересах инвестора, чтобы лицо, которое строит электростанцию, было обязано передать часть ноу-хау в сфере услуг чешским компаниям. Речь идет о десятках миллиардов крон инвестиций и технического обслуживания, которые оператору придется вложить в период эксплуатации АЭС, поскольку бизнес еще далек от завершения с запуском блока. Ни одна электростанция не будет выглядеть так, как она выглядела, когда была закончена через 60 лет. Короче говоря, есть определенный рынок, и он отвечает стратегическим интересам как государства, так и ČEZ, чтобы даже в последующей эксплуатации наибольшее влияние оказывала чешская промышленность, например, из-за наличия сервисных мощностей в случае закрытия границ. Это, конечно, и наша забота.

Сегодня эксплуатируемые электростанции имеют огромное преимущество в доступности сервиса и ноу-хау в Чешской Республике благодаря тому, что мы изготовили, установили и запустили большую часть оборудования в Дукованах и Темелине. Сегодня, когда у директора электростанции возникает проблема, например, с реактором, он звонит проектировщику не в Россию, а к нам в Пльзень.

Если взять принципиальные возражения против завершения, то десять лет назад было несколько компаний, которые работали в области атомной промышленности. Многие из них, даже очень значительные, обанкротились. Разве нет реального страха, что фирмы при строительстве просто сгорят?

Фирмы в основном были закрыты, потому что на рынке не было возможностей, и они не могли выжить экономически.

Так что у них было техническое ноу-хау.

Точно так. Эти фирмы не прекратили работу тем, что не знали ремесла. Конечно, у каждой фирмы была своя судьба, но в целом одной из главных причин было отсутствие проектов, способных сохранить себя на рынке. Однако, если они увидят долгосрочную перспективу, многие из них, которые выжили и теперь ориентируются в других областях, наверняка вернутся в игру.

Второе возражение - финансы. Ни один проект не укладывался в те параметры, в которых он начинался.

Наверно нельзя сказать, что деньги не важны. Но возникает вопрос, почему в одних частях мира можно строить в сроки и по ценам, а в других - нет. Не дано ли это возможно тем, что во время долгосрочных проектов, таких как строительство атомной электростанции, мы можем менять правила семь - восемь раз? Сколько раз это руководствуется благими намерениями, но, как говорится, дорога в ад вымощена именно благими намерениями. Правила меняются на ходу, и эти изменения могут негативно сказаться на сроках, а следовательно, и на деньгах. Здесь я думаю, что Европа, будь то, например, в области автомобилестроения или в других областях, к сожалению, обладает величайшим талантом бросать палки под ноги.

Вам 48 лет, если я не ошибаюсь. Достройка должна быть закончена, если все пойдет хорошо, в 2036 году. Вы верите, что будете при запуске?

Если бы молодые люди позволят мне это сделать: -) С моими коллегами и друзьями, с которыми нам повезло, что мы не только наладили отношения, но и, я думаю, проделали большую работу при запуске АЭС Темелин, мы говорим, что это была бы красивое завершение нашей профессиональной карьеры.

ПОЛЯКАМ Я ВЕРЮ

Посмотрим на границу. Мы уже коснулись Польши, ядро также обсуждается в Нидерландах и других странах. Обозначает ли это возрождение ядра в Европе?

Хотелось бы, чтобы это было так.

Разве вы это так не чувствуете?

Когда мы будем говорить, что Польша, Бельгия, Голландия, Италия и таких стран будет семь, восемь, я скажу, что да, наступило возрождение. Поляки, и я читал это вчера, сказали очень просто: «Если вы хотите, чтобы мы прекратили сжигать уголь, у нас нет другого выбора, кроме как массово строить ядерные блоки». И другого пути действительно нет, если думать об этом без эмоций. Кроме того, усилия по электрификации пассажирского транспорта также приведут к увеличению потребления по сравнению с предыдущими прогнозами. Хотелось бы верить, что грядет возрождение, и что это не просто медийные ласточки.

Кажется ли вам реальным польский сценарий строительства на неосвоенном участке?

Сегодня все больше стран строят с нуля. Даже в нашей стране когда-то все начиналось с нуля. Если они делают это, образно говоря, обозначат колышками участок своему поставщику и говорят: «Я хочу электростанцию здесь через 15 лет», то я не вижу причины, почему они не могут добиться успеха. Поляки должны исходить из того, что у них есть и что они могут сделать. Давайте посмотрим на Венгрию, где в семидесятые годы начали строить АЭС «Пакш». Это была точно такая же ситуация. Венгрия, при всем уважении, не была одной из индустриальных держав, и у нее не было опыта, а сегодня они прекрасно эксплуатируют четыре блока и будут строить еще. Поэтому у меня нет оснований не верить, что поляки не справятся так же хорошо, как венгры. Но мы в другом положении. Мы, в хорошем смысле, ядерная держава. Для нас было бы унизительно, если бы мы пошли по пути, сказав кому-нибудь: «Постройте нам здесь электростанцию и позаботьтесь о ней». Я абсолютно убежден, что мы можем добиться большего.

Давайте перейдем к актуальному бизнесу. Можете ли вы описать основные зарубежные проекты, над которыми вы работали в этом году, и каковы ваши планы на следующий год, если пандемия позволит?

Ключевые из них, безусловно, АЭС Моховце. Пусть каждый думает об этом что хочет, я бы посоветовал всем прогуляться вокруг третьего блока. Это просто новая электростанция, готовая к работе. На первичном контуре мы находимся на том этапе, когда подается заявка на разрешение на загрузку топлива, устраняются дефекты, которые, конечно, несет с собой каждый такой проект. Сколько раз я преувеличенно говорил своим коллегам, что в Моховце идет борьба за Дукованы, и, возможно, не только за Дукованы, но и за атомную энергетику в Европе вообще. Так что это самый большой и значимый проект, который мы реализуем. И у нас тоже много проектов в Украине. Мы проводим там реконструкцию полярных кранов, устанавливаем системы в рамках постфукусимских мероприятий. Это система так называемой вентиляции, которая используется для контролируемого снижения давления в защитной оболочке. И на нескольких блоках. В настоящее время мы производим приводы, используемые для регулирования мощности реактора, и у нас есть другие проекты. Мы также продолжаем реконструкцию системы контроля и управления на АЭС «Пакш», на ходовых блоках. Как вы можете себе представить, это процесс, похожий на изменение мозга пациента в течение всей жизни. Мы также активно работаем в Армении. В общей сложности экспорт составляет около 70 процентов нашего товарооборота.

НАДЕЖДА НА ХМЕЛЬНИЦКОЙ АЭС СУЩЕСТВУЕТ

Давайте остановимся на АЭС Моховце. На третьем блоке почти все готово.

С нашей стороны да.

Действительно ли четвертый блок будет закончен через два-три года? 

В графике работы указано восемнадцать месяцев.

Хорошо. Что вы будете делать с командами людей, когда работы на АЭС Моховце закончатся? Когда вам нужно начать строительство АЭС Дукованы?

Понятно, что прежде, чем будет начато строительство на АЭС Дукованы, нам нужно поискать в другом месте. Поэтому с середины сентября мы ведем интенсивные переговоры с «Энергоатомом», эксплуатационником украинских атомных блоков, о достройке Хмельницкой АЭС - а именно третьего и четвертого блоков. Это проект, который уже дважды возрождался, последний раз в 2015 году. Теперь, похоже, украинцы относятся к нему серьезно, и украинский президент лично отдает этому проекту приоритет.

На какой стадии переговоров вы находитесь?

На стадии очень интенсивной подготовки. У нас есть рабочая группа с украинской стороной, мы ездим туда и говорим о нашем участии, потому что они действительно заинтересованы в нашем сотрудничестве. Хмельницкая электростанция — это, проще говоря, копия блока Темелин, и украинцы, конечно, очень хорошо понимают, что у нас, у ŠKODA JS, есть огромный опыт работы с проектом ВВЭР-1000. И не только от строительства, потому что оно уже немного запылилось, но и от нашей текущей деятельности, потому что последние двенадцать лет мы находимся в Темелине в роли генерального подрядчика по обслуживанию ядерного острова. Таким образом, у нас есть обзор всего, что происходит на Темелине. Следовательно, мы обладаем совершенным знанием современного состояния технологий. И для украинцев наш опыт АЭС Моховце тоже интересен. То есть прийти на электростанцию, которую все давно похоронили и сказали, что достроить ее нельзя. И видно, что ее можно достроить.

Вы были бы в таком же положении относительно поставок, как на АЭС Моховце?

Конечно, украинцы очень хорошие хозяева, так зачем же им покупать за границей то, что они могут сделать сами. Это малоизвестно, но многое оборудование, даже здесь, на чешских блоках, где написано «Сделано в СССР», было изготовлено в Украине. Поэтому их в первую очередь интересует то, с чем у них нет непосредственного опыта. На данный момент речь идет о поставке компонентов первичного контура. Проект находится в таком состоянии, что, конечно, значительная часть оборудования уже была поставлена в прошлом. Оборудование там каким-то образом хранится, поэтому нужно изучить его состояние, можно ли вообще безопасно его устанавливать и эксплуатировать. Когда этот аудит будет завершен, а это должно быть весной следующего года, на столе будет лежать перечень требований к поставкам оборудования, говорящий о том, что у нас действительно есть амбиции, и именно этого украинская сторона также хочет, чтобы мы руководили поставками оборудования первичного контура через другие компании, а не только в пределах Чешской Республики.

Если все пойдет хорошо, мы заполним временной разрыв между АЭС Моховце и Дукованы работой на Хмельницкой электростанции. И не только с точки зрения содержания бизнеса, но и с точки зрения того, что мы сможем сохранить тот штат, который у нас сегодня есть на АЭС Моховце, а это около 250 человек. Я бы счел смертным грехом, если бы эта команда развалилась.

Как будет выглядеть финансирование?

Это, конечно, одна из первых вещей, которую мы спрашиваем, а также и Чешский экспортный банк, который, вероятно, будет участвовать в этом проекте. Насколько мне известно, украинцы подготовили несколько сценариев того, как финансировать достройку.

Как повлияла на компанию осенняя волна эпидемии?

Мы не остановили производство, продолжаем там работать и выполняем все свои обязательства. Где это имеет смысл, работники работают в режиме домашнего офиса. Но что касается работ на электростанциях, то это, конечно, сложнее. И особенно за рубежом, где, в отличие от весны, в каждой стране разные карантинные условия. Парадоксально, но у нас была большая часть инфицированных в тех случаях, когда рабочие, которые ездили в Моховце, делали тест и находили, что их результаты были положительными. И это усложняет нашу работу по отключению АЭС Дукованы. Конечно, мы делаем все возможное, чтобы это не оказало негативного влияния на графики отключений, что у нас хорошо получается.

Источник: All for Power, Петр Свобода